- Стартовал очередной сезон, и, конечно, я не могу не спросить тебя о ближайших перспективах нашего футбола. Чем-нибудь порадуют болельщиков сборная и клубы в этом году?

- Начнем с клубов. Они имеют определенные шансы при таком хорошем финансировании. Только одно московское "Динамо" приобрело семь португальцев. За счет этого вполне можно на что-то рассчитывать. Что касается сборной, то тут сложнее, ведь легионеры за национальную команду выступать не могут. Между уровнем сборной и клубов разрыв все больше. Это при том, что в Европе и вообще на Западе футбол в последние годы перестал быть просто одним из видов спорта, в него вкачиваются огромные деньги, это стало гигантской индустрией, выстроенной по всем правилам большого бизнеса.

Как эту пропасть преодолеть, я не знаю. Иной раз думаешь: может, действительно мы не футбольная страна, и надо с этим смириться? Смотришь на испанцев, итальянцев и видишь, что они как бы изначально другие, у них индивидуальная техника, словно в генах уже что-то заложено. Раньше, в 1950-е годы, мы брали за счет физической подготовки, за счет характера. Сейчас даже внешне наши выглядят слабее. И волевой настрой ушел. Англичане играют за сборную чуть ли не бесплатно, для них это вопрос чести, национальной гордости. То есть и по этой линии они нас опередили.

Поэтому никакого особого оптимизма у меня нет. Но, с другой стороны, хорошо, что мы участвуем в самых престижных турнирах, пробиваемся в финальную часть. Вот я недавно разговаривал с Олегом Блохиным, он удивляется:

- А чего вы жалуетесь? Вон Украина после распада Союза вообще ни разу не попала ни на Европу, ни на мир.

- Как бы ты прокомментировал последние события в РФС?

- Нельзя поставить эксперимент на тему, что было бы с нашим футболом, если бы у руля стоял другой человек. Лично я считаю, что все было бы примерно так же, ничего бы не изменилось. Дело в общей системе.

- Но разве Колосков не отвечал за эту систему, ее правильное функционирование?

- Я имею в виду вообще положение дел в стране. Футбол - некая часть нашей общей жизни, почему она должна быть лучше всего остального? А будь на месте Колоскова другой человек, мы бы не имели такого авторитета в международных организациях. У Украины было больше шансов стать правопреемницей Союза в международных турнирах, однако эту честь предоставили России. Я не уверен, что нового президента международное сообщество воспримет сразу так же уважительно.

- Это правда, что в нашем футболе процветают "договорные" матчи, что многие судьи продажны?

- К сожалению, это происходит не только у нас. Вот недавно разразился скандал с немецкими арбитрами, которых обвиняют в тех же грехах. У нас этим заражена прежде всего первая лига, из высшей это уходит - прежде всего потому, что командами владеют очень денежные люди, которые дорожат престижем своих клубов, им не надо продавать или покупать матчи.

С продажными судьями бороться очень сложно, ведь за руку их схватить практически невозможно. Повысить гонорар? Вряд ли такой шаг поумерит их аппетиты.

- И вот еще загадка: откуда берутся большие деньги на покупку и оплату игроков? На Западе, как ты уже сказал, это прибыльный бизнес, построенный по всем законам рыночной экономики. А у нас откуда миллионы у какого-нибудь "Горняка" или "Речника"? Из городского бюджета? Из воровского общака? Все это, согласись, дурно пахнет.

- Выяснить это невозможно. Никто не знает. Когда Абрамович вкладывает в "Челси" миллионы, это еще можно понять: рано или поздно он их вернет, да еще с прибылью. Все его действия направлены на повышение капитализации своего дела. А у нас? В футболе и вокруг футбола крутятся колоссальные деньги, но чьи они, что с ними происходит - тайна.

- Сколько сегодня получают футболисты ведущих российских клубов? Это сравнимо с оплатой зарубежных звезд?

- Скажем, игроку, привезенному из Бразилии, российский клуб может платить 150 тысяч долларов. В месяц. Наши футболисты могут получать от 70 до 120 тысяч. Да, это сравнимо со средним уровнем оплаты игроков на Западе. Но если там такие гонорары никого не смущают, то у нас контраст с теми же пенсионерами, конечно, разительный.

***

- Готовясь к этому интервью, я посмотрел твое досье и обнаружил там массу любопытного. Вот, например, такое: после иняза тебя призвали в армию и отправили переводчиком в Эфиопию, где шла война. Через два года ты вернулся с медалью "За боевые заслуги" и эфиопским орденом "За мужество"...

- ...Который до меня так и не дошел, а осел где-то в недрах министерства обороны. Видимо, потому, что орден этот с большим количеством драгоценных камней. Эфиопские военные сообщили, что награду они выслали в Москву, но разобраться в этой истории практически невозможно, так как самих этих людей вскоре казнили. Они подняли антисоциалистический мятеж против тогдашнего лидера страны Менгисту и за это поплатились. Они немного поторопились, потому что два месяца спустя режим все равно рухнул.

- Слава богу, вернувшись спустя два года целым и невредимым, ты пошел на работу в ТАСС, а там всеми силами стремился попасть именно в спортивную редакцию. Не в политическую, а именно в спортивную. Почему?

- Тассовская журналистика особая. Ты передаешь голые факты и все. Таких молодых людей, как я, со знанием языков и хорошей анкетой готовили для работы в заграничных отделениях информагентства. Меня могли направить корреспондентом в Англию или Америку. Ну, гнал бы я оттуда официоз. Мне же хотелось чего-то живого, теплого. Спорт давал больше возможностей для творчества.

Попасть в вожделенную редакцию было непросто, там не имелось ни одной свободной вакансии. Шесть лет я ждал своей очереди. Помог счастливый случай: меня направили на ледоколе "Владивосток" в Антарктиду, где мы спасали застрявшее во льдах судно "Сомов". Все закончилось благополучно, начальник спасательной экспедиции Артур Чилингаров получил за эту эпопею Героя, мне дали медаль, а гендиректор ТАСС Сергей Андреевич Лосев, расчувствовавшись, сказал: "Проси теперь, чего хочешь". Я ему: "Хочу в спортивную редакцию". Лосев сильно удивился: "А мы тебя в Англию хотели послать". На следующий же день он выделил спортсменам специально под меня дополнительную ставку, и я приступил к работе.

- Будучи студентом, ты был на длительной стажировке в Штатах, работал военным переводчиком в Африке, затем агентство посылало тебя в кругосветное плавание на круизном лайнере "Тарас Шевченко", населенном сплошь иностранцами. Все шло к тому, что рано или поздно тебе будет сделано предложение посотрудничать со спецслужбами... Уж больно заманчивые позиции ты занимал. К тому же владел несколькими языками...

- Таких предложений, как ни странно, не было. Было вот что. Когда мы ездили на стажировку в Штаты, наша группа состояла из девяти парней, ни одной девушки. Американцев это сильно удивляло. Позже, может быть, в пику нам они прислали с ответным визитом из Олбани группу своих стажеров, которая состояла из одних девушек. И вот тут-то у нас в институте появились таинственные люди из КГБ с советами: "Вы за этими американками внимательно присмотрите и, если что заметите, сообщите нам". Но все это ничем не кончилось.

***

- Я думаю, если не все, то очень многие пишущие журналисты хотели бы работать на ТВ. Совсем другие возможности для разговора с аудиторией, другой уровень популярности, авторитета. Но удается прорваться на экран единицам. Ведь и ты бы, наверное, вполне мог и по сию пору быть "бойцом невидимого фронта" в ТАССе, если бы... Если бы что? Не счастливый случай? Или талант, который всегда пробьет себе дорогу?

- Все совпало счастливым образом. Сам я особенно на телевидение не рвался. Но в начале 1990-х годов там сложилась такая обстановка, что многие ветераны ушли, образовались вакансии, сама спортивная редакция трансформировалась. На зимней Олимпиаде в Альбервиле ко мне подошли люди из Останкина: "Не хочешь ли ты вести программу "Спортивный уикенд"? Так я стал телеведущим, пока на внештатной основе. Потом мне говорят: "А не хочешь соревнования прокомментировать?" Отчего не попробовать.

В 1995 году я поехал на матч Лиги чемпионов, где "Спартак" встречался с английским клубом "Блэкберн". "Спартак" выиграл со счетом 1:0. А надо сказать, комментатор - очень зависимая фигура. Если команда одерживает важную победу, то лавры достаются и ему. Соответственно горечь поражения тоже приходится делить. Но тут - удача. И на летучке начальство говорит: "А что, разве Гусев у нас все еще не в штате?" Вот так, в сорок лет я стал профессиональным телекомментатором.

- Ты как-то обронил, что ориентируешься больше на стиль английских комментаторов. Что это за стиль? И вообще как бы ты охарактеризовал основные принципы своей работы в эфире?

- Я не знаю, у какого телевизора сидит мой зритель - у маленького или большого, цветного или черно-белого. Моя задача: сделать для зрителя матч таким, словно он находится на трибуне, на самых удобных, самых "виповских" местах. Чтобы в каждый момент он знал, у какого игрока мяч. Поэтому я, что называется, "гоняю мяч", как, кстати, делают и английские комментаторы. Многие считают, что это легкий путь. Нет, совсем не легкий. И тем более что надо вплести еще и комментарий, какие-то шутки, игру слов. Английским коллегам в этом смысле легче, потому что обычно они комментируют игру вдвоем: один "гоняет мяч", а другой "расцвечивает" репортаж. Я не люблю работать вдвоем, на мой взгляд, это убивает эмоциональность.

- Что труднее - написать яркий репортаж об игре в газету или откомментировать матч в эфире?

- Комментировать труднее. Потому что цейтнот, нет времени подумать, поработать над фразой, сюжетом.

- Меня несколько смущают две строки твоей биографии, повествующие о совмещении ТВ-деятельности с работой пресс-атташе сборной России по футболу. Может ли независимый журналист занимать такую должность без ущерба для объективности?

- Если это сборная, то да, может. В клубе это исключено. Когда я был координатором и пресс-атташе в хоккейном ЦСКА (проект "Русские пингвины"), мне телевизионщики предлагали вести репортажи с участием этого клуба, но я категорически отказался.

Работа пресс-атташе сборной не оплачивается. Вернее, ты получаешь гонорар только за выигранные матчи. Сколько? Я и сам очень хотел это узнать, но никак не удавалось. Потому что в 1998 году все шесть матчей мы проиграли. В 2002-м одну встречу - у Туниса - выиграли. Я получил тогда семь тысяч долларов. А представляешь, что было бы при удачном раскладе!

***

- Кто Виктор Гусев дома? Заботливый отец троих детей? Или редкий гость, полностью погруженный в дела? Есть ли у тебя свободное время и чему оно посвящено?

- Конечно, жена хотела бы больше видеть меня дома. Тем более что в прошлом году у нас появился маленький сын. Ольга считает, что я должен им заниматься больше, чем уделял внимания дочерям. Наверное, она права. Увлечения? Я собираю диски с записями русского рока и старого рока, у меня огромная коллекция. С некоторыми музыкантами из легендарных групп я даже знаком лично. Все началось когда-то с "Битлз". И наших я высоко ценю - Гребенщикова, группы "Крематорий", "Пикник" "Чайф", "Сплин".

- Спортом занимаешься?

- Футбол два раза в неделю: по средам играю с телевизионщиками, а по субботам - в Лужниках со старыми школьными и институтскими друзьями. Люблю бегать, стараюсь почти каждое утро пробегать свои шесть километров.

- Нет ли в твоих планах желания поучаствовать в какой-нибудь новой авантюре наподобие "Последнего героя"? Ты, кстати, вернувшись с острова, жаловался на трудные условия и клялся, что больше никакая сила не затащит тебя в подобные приключения.

- Когда я покидал Карибы, то сказал себе: больше никогда! А сейчас все плохое забылось, и я бы, пожалуй, не отказался поучаствовать снова. Была очень интересная ситуация. Мы с женой смотрим "Последний герой-5", и я говорю: "Ты знаешь, Оля, можно было бы еще раз поехать". Она мне: "А тебя приглашали, но я взяла трубку и сказала, что ты не хочешь". "Как же так?" "Но ведь ты, когда вернулся, зарекался больше в таком не участвовать".

- Ты доволен своим материальным положением?

- Все относительно. Если сравнить мою зарплату и жалованье американских комментаторов, то оно во много раз выше. Отношение к этой профессии в Штатах совершенно другое. Я помню, зашел в крупный магазин и увидел там фотографии известных людей, которые делали там покупки. Президенты, кинозвезды, сенаторы... Но два портрета выделялись своими размерами, они были явно больше других. "Кто это?" - "Как, вы не знаете? Это наши ведущие футбольные комментаторы".

Многие мои однокурсники по инязу стали успешными бизнесменами, они тоже зарабатывают куда больше. Интересно, что в бизнесе проявили себя как раз те, кто учился на "тройки". А отличники так и работают переводчиками.

- Помнишь, раньше в одной популярной газете была рубрика "Если бы директором был я..."? Так вот, если бы тренером сборной был ты? Или ты бы в принципе не принял подобного предложения?

- Почему? Принял бы. И первым делом исключил бы какую-то зависимость сборной от клубов. Не секрет, что владельцы команд могут давить на тренеров сборной, потому что они заинтересованы в паблисити своих игроков, их цена после выступления в главной команде сразу вырастает. Помнишь историю с Кержаковым? Он должен был уехать в Англию, уже была достигнута договоренность с "Арсеналом". Но в Англии на сей счет существуют жесткие правила, в частности, чтобы игрок получил рабочую визу, он должен сыграть определенное число матчей за свою национальную сборную. А Кержакову двух матчей недоставало. Он должен был хотя бы ненадолго появиться на поле в обеих встречах с Уэльсом. Но Ярцев выдержал прессинг, не стал его выпускать, проявил принципиальность. И контракт сорвался.

Но ты знаешь, у меня бы ничего не получилось с тренерской карьерой в России. Потому что здесь надо быть таким кондовым матершинником, эта манера сохранилась еще с советских времен. Иначе тебя не будут воспринимать. Даже молодые мальчишки, выросшие уже в новые времена, почему-то понимают только крик и ругань. В крови, что ли, это у нас?